Григорьев Григорий Ти­мофеевич

Комбриг (17.02.1936 г. НКО №00170/п)

Генерал-майор берего­вой службы (4.6.1940 г. СНК № 946)

Русский. Родился 25.1.1894 г. р., в г. Нарва, Эстония

Член ВКП(б) с 1917 г.

В службе с 1914 г. Участник 1-й мир. войны. Унтер-офицер.

После Октябрьской революции продолжил службу рядовым в Нарвском Красногвардейском отряде (12.1917 - 2.1918).

В годы Гражданской войны воевал на Петроградском, Польском фронте, участво­вал в подавлении крестьянских волнений в Воро­нежской губ. Контужен.

Председатель полкового комитета (2.10.1918 - 8.1918 г.)

Комиссар батальона и пом. командира полка, - 49, 52 стр. полки (8.1918 - 10.1920 г.)

Помощник и военком 50 стр. полка (10.1920 – 5.1921 г.)

Помощник комиссара и комиссар 7 бригады (5.1921 – 10.1921 г.)

Военком батальона связи (10.1921-8.1922 г.)

Военком 17 стрелкового полка (8.1922-6.1923 г.)

Военком 40 стр. полка МВО (6.1923 – 9.1924 г.)

Слушатель. Военная академия РККА им. Фрунзе (9.1924 – 7. 1928 г.)

Командир 7-го Туркестанского стр. полка (7.1928 - 4.1931 г.)

Помощник командира 13-й стр. Дагестанской дивизии (4.1931 - 5.1932 г.)

Помощник начальника Орджоникидзевской пехотной школы (5.1932 - 4.1933 г.)

Помощник командира 29-й стр. дивизии Белорус­ского ВО. (4.1933-2.1934 г.)

Комендант Сучанского УР и по совмес­тительству начальник УНР (2.1934 - 5.1938) ТОФ.

Арестован в мае 1938 г. Находился под следствием. Освобожден 17 сентября 1939 г.

В рас­поряжении Упр. кадров ВМФ (10.1939-1.1940 г.).

Участник советско-финской войны 1939-40 гг.

Из аттестации: «В феврале 1940 г. организо­вал наступление на финские позиции через Фин­ский залив. Лично руководил разведывательно-на­ступательными действиями батальонов от Выбор­га до Гогланда».

Инспектор по ПВО и строевой подготовке группы контроля и инспекции при НК ВМФ (1-5.1940). Комендант БО Гл. базы КБФ с мая 1940 г.

Великую Отечественную войну встретил в прежней долж­ности. С конца авг. 1941 одновременно комен­дант Ижорского УР, в состав которого вошли г.Ораниенбаум, форты Красная Горка и Серая Лошадь, южн. побережье Финского зал. До р. Воронка; в подчинение Г. вошли также бе­реговая и железнодорожная арт-я южн. побе­режья Финского зал., две бригады и отд. Полк мор. пехоты в направлении Заполье - Опо­лье - Керстово. Заняв эти населенные пункты, удерживал их своими силами, чем помог отхо­ду частей 8-й армии. Направил 12 б-нов мор.пехоты под Петергоф в распоряжение коман­дующего этой армии. После стабилизации фрон­та систематически проводил разведку и засы­лал в тыл пр-ка диверсионные группы, что со­действовало удержанию Ораниенбаумского плацдарма. Под командованием Григорьева за период апрель-май 1942 проведены рекогносцировки побережья Ижорского УР от Ораниенбаума до р. Воронки, построено более 300 дзотов и дотов, созданы вторая линия противодесантной обороны, отсечные позиции.

Командирр 4-й (10-20.7.1942), 260-й (7.1942-1.1943) бригад мор. пехоты КБФ. Бригада под командованием Григорьева совместно с при­данными подразделениями Кронштадтской ВМБ, при поддержке береговой артиллерии и ПВО ус­пешно обороняла о-в Котлин. С наступлением ледостава в опорных пунктах были созданы снеговые окопы, ледовые барьеры и огневые позиции. В аттестации отмечалось, что Григорьев «в боевой деятельности отличается... энергией, смелостью и отвагой; в обстановке разбирается быстро, решения принимает смело и последо­вательно проводит их в жизнь... добился зна­чительных успехов в укреплении организации, в отработке системы обороны о-ва Котлин ».
Зам. нач-ка Упр. по сухопутным войскам БО (1.1943 - 5.1947 г.)

Зам. нач-ка Упр. БО (5.1947 - 3.1948 г.) ВМС.

С марта 1948 г. в отставке.

Умер 9.7.1966 года в Москве.

Награжден:

Приказ РВСР №8 от 8 января 1921 года Орден Красное Знамя РСФСР №1975 (выдан вместо сданного №1375)

«Утверждается присуждение на основании приказов РВСР 1919 г. за № 511 и Реввоенсоветом 3-й армии ордена Красного Знамени помощнику военкома 52-го

стрелкового полка тов. Григорьеву Григорию Тимофеевичу за то, что в бою 14 июля 1920 года под м. Вишнев тов. Григорьев проявил выдающуюся смелость в атаке на укрепленные позиции противника. Идя впереди других, заражая их храбростью, он за­хватил один нескольких пленных и способствовал захвату обоза. Позднее, когда про­тивник перешел в контрнаступление, тов. Григорьев проявил много дельной распоряди­тельности, воодушевляя красноармейцев, увлекая их вперед».

Приказ РВСР №59 от 20 февраля 1921 года Орден Красное Знамя РСФСР № 352 «2» (выдан вместо сданного 22.12.1925 г. №5126) Вторичное награждение.

«Утверждается присуждение на основании приказов РВСР 1919. г. за № 511 и 2322 Реввоенсоветом 15-й армии ордена Красного Знамени... помощнику комиссара 49-го стрелкового полка тов. Григорьеву Григорию Тимофеевичу за то, что при на­ступлении 14 мая 1920 года на фольварк Туровля, узнав о том, что красноармейцы 51-го полка переправились вброд через речку, первый поднял 3-ю роту и своей стой­костью и храбростью увлек ее вперед, несмотря на сильный пулеметный огонь против­ника, который почти в упор обстреливал наступавшую роту. В результате противник бежал, оставив пулемет, и прочее военное имущество. 16 мая 1920 года при неожидан­ной встрече 1-го батальона с противником тов. Григорьев в числе первых с криком «ура» бросился в атаку, в результате чего противник бежал, оставив три пулемета и прочее военное имущество».

«За выдающиеся успехи в боевой, политической и технической подготовке соединений, частей и подразделений Рабоче-Крестьянской Красной Армии, Цен­тральный Исполнительный Комитет Союза ССР постановляет наградить команди­ров, политработников, инженеров, техников и военных врачей…. Григорьева Г. Т.»

Указ ПВС СССР от 22.02.1944 г. Орден «Отечественной войны 1 степени» №

К ордену Григорьева Г. Т. 28.02.1944 г. представляет начальник УБО ВМФ генерал-лейтенант береговой службы Мушнов И. С.

«Тов.Григорьев Г.Т.боевой командир, награжден двумя орденами Красного Знамен и орденом "Красная Звезда". В войне с фашистской Финляндией 1939-1940 год руководил береговой обороной КБФ, при этом показал зна­ние своего деда и умение управлять войсками. Особенно важную и ответственную роль т.ГРИГОРЬЕВУ пришлось взять на себя при организации обороны подступов к Ленинграду в период наступления немецкий войск осенью 1941 года. Командуя Ижорским сектором бо - КБФ он принял

На себя основной удар, тактически грамотно организовал оборону, которая для противника стала непреодолимой преградой. Имея решение Выс­шего Командования перенести оборону на р.Коваш, т.ГРИГОРЬЕВ испросил разрешение закрепиться на р.Воронка. Этот рубеж войска Приморской оперативной группы удерживают и по сей день. В этом главная заслуга т. ГРИГОРЬЕВА. Он на этом рубеже сумел организовать, устойчивую оборону, использовать всю силу и мощь береговых батарей и обеспечил целостность и неприкосновенность всей тер­ритории Ижорского сектора в его постоянных границах.

В последующем инициативой т.ГРИГОРЬЕВА упорством и настойчи­востью Ижорский сектор БО превращен в неприступную для врага крепость с целой системой оборонительных сооружений, построенных л/составом батареи.

Оборона Ижорского сектора, когда враг был приостановлен, не была пассивной. Силовые разведки, вылазки не прекращались, противнику на­носились мощные удары огнем батарей Ижоского сектора.

Бесстрашию, смелости и отваге у тов.ГРИГОРЬЕВА учились его под­чиненные. Во всей его кипучей деятельности видно стремление разгромить врага, не жалея сил драться с врагом за освобождение Социалистической Родины. В занимаемой должности работает ак­тивно и возложенные на него обязанности выполняет хорошо.

Тов.ГРИГОРЬЕВ достоин представления к правительственной награ­де "ордену Отечественной войны 1 степени".

Указ ПВС СССР от 03.11.1944 г. Орден Красное Знамя СССР №1374 « 3»

"За выслугу лет в Красной армии и Военно-морском флоте"

К ордену 5 сентября 1944 г. представляет начальник УБО ВМФ генерал-лейтенант береговой службы Мушнов И. С.

«Аттестация:

Указ ПВС СССР от 21.02.1945 г. Орден "Ленина" № 29143.

"За выслугу лет в Красной армии и Военно-морском флоте награждается"

К ордену 26 декабря 1944 г. представляет начальник УБО ВМФ генерал-лейтенант береговой службы Мушнов И. С.

«Аттестация:

Тов. Григорьев Г. Т. волевой, решительный и инициативный генерал. Имеет академическое военное образование, дополненное большим боевым опытом и практическим командным стажем. В работе активен, с возложенными на него обязанностями справляется. Достоин представления к Правительственной награде за выслугу лет ордену Ленина. На 7.11. прослужил в ВМФ 27 лет 2 месяца и 6 дней.»

Указом ПВС СССР от 21.07.1945 г. Орден «Отечественной войны 2 степени» № 728732

К ордену ОВ 1 ст. Григорьева Г. Т. 6 июня 1945 г. представляет начальник УБО ВМФ генерал-лейтенант береговой службы Мушнов И. С.

«Тов. ГРИГОРЬЕВ до 1943 года активно действовал в обороне Ленинграда и Кронштадта, сначала до должности коменданта БО КВМБ, затем по должности коменданта Ижорского Укрепленного Сектора БО и командира 260 Бригады Морской пехоты.

Он первый принял на себя удар приморской группы немецких войск и приостановил наступление. Исключительная смелость и отвага, основанные на знании дела создали ему заслуженный авторитет в Б.О.

Тов. ГРИГОРЬЕВ достоин представления к правитель­ственной награде ордену ""ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1 СТЕПЕНИ".»

Указ ПВС СССР от 6.11.1947 г. Орден "Красное Знамя" СССР № 1020 « 4»

"За выслугу лет в Советской армии и флоте"

Медалями:

«ХХ лет РККА» - комбрига. Номер медали и удостоверения

«За оборону Ленинграда» 1944 г.

«За Победу над Германией» 06.05.1947 г.

«За Победу над Японией» от 20.03.1946 г.

«В память 800-летия Москвы»

«30 лет Советской Армии и Флота»

7. Военно-исторический журнал 1970 г. № 2.

8. Сканы фотографий из семейного архива сына (генерала) Григорьева Вадима Григорьевича предоставили правнук Григорьев Алексей Сергеевич и Григорьева Светлана Владимировна.

Трудно сравнивать меру вклада каждого из видных военачальников Ракетных войск в дело их становления и развития. Еще труднее говорить о преимуществе кого-либо из них в таланте, профессиональных знаниях и организаторских способностях. Все вошедшие в сборник очерков «Военачальники Ракетных войск» заслуживают того, чтобы о них говорили только в превосходной степени. Вместе с тем (и это признают буквально все ветераны Ракетных войск) в славной плеяде руководителей сначала старшего, а затем и высшего уровня командиров-ракетчиков Михаил Григорьевич Григорьев был, безусловно, одним из лучших.

Жизнь и служебная деятельность генерал-полковника М.Г Григорьева, воина-патриота человека богато одаренного, внёсшего огромный вклад в дело укрепления обороноспособности нашей Родины, были подвигом. Они являются образцом для подражания молодежи, особенно той ее части, которая связала или собирается связать свою судьбу с защитой Отечества. Именно этой благородной цели посвящается очерк о генерале М.Г. Григорьеве.

Михаил Григорьевич Григорьев родился 23 октября 1917 года в деревне Молодка Бежецкого района Тверской губернии. Его юношеские годы отличаются большим стремлением к знаниям.

Сын тверского крестьянина Миша Григорьев принимает решение посвятить свою жизнь делу защиты Родины, в 1936 году он становится слушателем Артиллерийской академии им. Дзержинского. В 1941 году в числе лучших он заканчивает обучение. Участвует на приеме в Кремле в честь выпускников военной академии 5-го мая 1941 года, где уже как командир Красной Армии осознанно понимает приближение войны. Григорьев воспользовался правом выбора военного округа и получил назначение командиром батареи 5-го гаубичного артполка РБМ в Белоруссию, где и встретил начало Великой Отечественной войны.

К концу 1941 года этот полк осадной артиллерии выводится в Приволжский военный округ, а в июле 1942 года старший лейтенант Григорьев становится командиром 85-го отдельного гвардейского минометного дивизиона Калининского фронта. С этого момента и до последнего дня его жизнь была связана с реактивной артиллерией, становлением и развитием Ракетных войск. В декабре этого же года способный командир выдвигается на должность заместителя командира 10-й гвардейской минометной бригады. В феврале 1943 года двадцатипятилетнему майору М.Г. Григорьеву было поручена формирование 7-й гвардейской тяжелой минометной бригады. Под его командованием бригада участвовала в боевых действиях Волховского, Карельского, Ленинградского и 2-го Белорусского фронтов. Гвардейцы-минометчики подполковника М.Г. Григорьева прошли Свирь, Карелию и Заполярье, громили врага в Восточной Пруссии, Польше и Германии. 5 раз были отмечены в приказах Верховного Главнокомандующего. За боевые заслуги бригада получила почетное наименование «Свирская» и была награждена орденами Красного Знамени, Суворова, Кутузова и Александра Невского. Молодой командир всегда был впереди и заботился при этом о вверенных ему людях. Бригада имела минимальные потери в личном составе среди других соединений реактивной артиллерии. В боях за честь, свободу и независимость нашей Родины Михаил Григорьевич проявил себя умелым командиром, человеком большого мужества и личной воинской отваги. Об этом говорят и его боевые награды, любовь и уважение однополчан, полученные им в боях ранения.

В первые послевоенные годы М.Г. Григорьев работает в штабе артиллерии Вооруженных Сил по обобщению опыта войны и разработке проблем боевого применения реактивной артиллерии. Однако деятельная натура его стремится непосредственно в войска. В 1951 году он формирует вторую по счету ракетную бригаду (23-я бригада особого назначения, г. Камышин). Бригада формировалась практически на голом месте, остро не хватало жилья и элементов учебно-материальной базы. Офицеров, знавших новую ракетную технику, было единицы. Однако, благодаря высоким организаторским способностям командира бригады, его заместителей Я.И. Мухачева, Ф.К. Химича, Н.А. Карасева, командиров дивизионов Г.К. Михеева, А.И. Асеева, Н.Д. Силина, энтузиазму и большой самоотдаче командиров батарей и всего офицерского состава, были в короткие сроки построены хранилища для ракетной техники, создана необходимая учебная база, разработана методика обучения личного состава по овладению новыми ракетными специальностями. Боевые расчеты непосредственно на полигоне Капустин Яр сдали зачеты комиссии и успешно осуществили пуски ракет, заслужив благодарность маршала артиллерии М.И. Неделина. После осуществления этих пусков главный конструктор С.П. Королев в разговоре с М.И. Неделиным дал такую характеристику командиру бригады: «Полковник Григорьев хорошо понимает ракетный комплекс, сумел найти эффективные способы обучения личного состава, позволившие боевым расчетам быстро практически овладеть работой, грамотно провести подготовку и пуск ракеты. Он не только сам овладел ракетной техникой, но в короткие сроки обучил боевые расчеты. Его деятельность мне понравилась, и именно такими должны быть командиры формируемых ракетных соединений».

М.Г. Григорьев отдавал работе все свои знания и силы. Он себя и других мерил одной высокой меркой - быть настоящим ракетчиком, классным специалистом. С гордостью нес воин-ракетчик свою нелегкую службу в бригаде Григорьева. Высокий моральный дух был важным условием всех достижений в ратном деле. Весь личный состав бригады понимал свою ответственность перед Родиной и делал все возможное в быстрейшем овладении способами подготовки ракет к пускам. И в этом была несомненная заслуга командира бригады. На всех этапах своей деятельности он показывал себя человеком творческого поиска, глубокого анализа и принятия обдуманного решения. Михаил Григорьевич был остроумным, по зову сердца взявшим на себя миссию защиты Родины и выполнявшим ее с честью. В бригаде он был настоящим лидером, не только призывал, требовал, а первым самолично постигал, а затем профессионально учил подчиненных. Все лучшее бралось на вооружение. Важнейший его принцип обучения-«овладел работой одного номера расчета, - переходи к овладению обязанностями смежных номеров». Сам командир бригады показывал в этом пример, овладев в совершенстве обязанностями нескольких номеров. Генерал-полковник Г.Н. Малиновский вспоминает: «Лично я познакомился с Михаилом Григорьевичем в 1951 году на полигоне Капустин Яр. Выпускной курс Артакадемии, которую я заканчивал, проходил там полигонную практику. Жил полковник Григорьев в землянке, в том же лагере, где размещалась вся его бригада. Как старшина, я представил курс командиру бригады Григорьеву, на которого была возложена ответственность за нашу практику. Молодой полковник произвел на нас, капитанов, хорошее впечатление своим вниманием и знанием тонкостей (в том числе и технических) в подчиненном ему сложном хозяйстве. Несмотря на трудное положение формируемой бригады, малую обустроенность самого полигона, наша практика прошла вполне успешно. В этом заслуга и командира бригады».

Ракетная бригада, которую возглавлял в течение почти четырех лет полковник Григорьев, всегда была в числе передовых. Труд командира бригады был по достоинству оценен. Как одного из лучших, перспективных руководителей полковника Григорьева рекомендуют для обучения в военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил. М.И. Неделин и М.А. Никольский понимали, что именно такие руководители, как М.Г. Григорьев, будут способны возглавить новые ракетные формирования самого высокого ранга. В 1954 году он поступил, а в 1956 успешно окончил академию. После окончания учебы Михаил Григорьевич работает первым заместителем начальника Ростовского высшего артиллерийского училища, осуществляющего подготовку высококвалифицированных специалистов-ракетчиков. Но это был только короткий эпизод в деятельности М.Г. Григорьева.

В июне 1957 года Михаила Григорьевича срочно вызвали в Москву, сначала в ЦК КПСС, а затем к маршалу артиллерии М.И. Неделину. Суть предложения состояла в следующем: Григорьев должен был возглавить формирование, строительство и ввод в строй нового, первого в стране стратегического ракетного соединения межконтинентальных ракет- объекта «Ангара» в районе города Плесецк Архангельской области. Боевые ракетные комплексы, вооруженные МКР «Р-7» с мощными ядерными за- рядами, должны быть построены в течение двух лет и поставлены на боевое дежурство. Это была задача большой государственной важности, и для ее решения выбор пал именно на М.Г. Григорьева.

Задача была не только ответственной, но и весьма трудной для решения. Михаил Григорьевич с присущим ему умением сразу же охватывать обстановку и прямотой так отреагировал на предложение:«Я безусловно выполню поставленную задачу, но объект «Ангара», который мне придется строить и потом им командовать, создается в северных условиях, где нет дорог и энергии, а материалы для строительства объекта необходимо доставлять в сжатые сроки. Вот почему необходимо срочно строить железную и хорошую автомобильную дороги, без которых невозможно будет выполнить поставленную задачу в срок. Прошу Вас обеспечить конкретную помощь именно в решении этого первостепенного вопроса». Практика показала, что опытный руководитель был прав. Маршал Неделин поддержал Григорьева. В Штабе реактивных частей он получил все необходимые инструкции по строительству объекта, формированию соединения и обеспечению его жизнедеятельности. На прощание Митрофан Иванович, еще раз подчеркнув большую политическую и военную значимость объекта, потребовал безусловного выполнения задачи в установленные сроки и просил постоянно держать его в курсе всех дел и событий.

Строительство и ввод в строй объекта «Ангара» стали героической страницей в биографии М.Г. Григорьева. На этой должности еще более ярко раскрылся его организаторский талант. Ближайшими соратниками командира в решении труднейшей задачи были начальник штаба Н.В. Тарасов, начальник политотдела Ф.С. Хакимов, заместитель по инженерно-ракетной службе Б.Г. Ханин. Все они понимали, на что шли, но безоговорочно решили делить все невзгоды со своим руководителем.

Ко всем трудностям становления нового крупномасштабного дела добавлялось негативное настроение значительной части офицерского состава, столкнувшегося с необычайно сложными бытовыми условиями. Командир соединения мобилизовал все свои командирские, ораторские, педагогико-психологические способности, разработал аргументированные и убедительные выступления и начал проводить встречи с различными категориями офицеров. Бывший начальник штаба одной из частей полковник В.М. Малеванный вспоминает: «... зимой при 25-градусном морозе в летней лагерной палатке были собраны офицеры части. Клапаны шапок опущены, воротники подняты, на руках рукавицы. В палатку входят М.Г. Григорьев и командир части полковник Н.И. Тарасов. Оба без шинелей и головных уборов, в парадной форме со всеми боевыми наградами, подтянутые, хорошо выбритые, сильные духом. Михаил Григорьевич произносит короткую пламенную речь. Она настолько эмоциональна, патриотична и аргументирована, что уже через пять минут офицеры принимают достойный внешний вид, а в конце собрания –решение: заклеймить позором трусов и немедленно включиться в выполнение поставленных перед частью сложных задач».

М.Г. Григорьев создает штаб руководства строительством. Оперативно осуществляется контроль и подводятся итоги выполнения планов. Всякое отставание рассматривается как чрезвычайное происшествие. Командир соединения принимает решения сам, звонит во все задействованные инстанции, просит, требует, убеждает. Нередко он обращается непосредственно в Правительство. Масштабность государственных задач нарастает. На базе соединения развертывается мощный испытательный полигон - 53 НИИП Министерства обороны. В условиях Крайнего Севера под руководством генерала Григорьева строятся новые объекты, тесно связанные с деятельностью полигона: на берегу Баренцева моря, на острове Новая Земля, в районах Воркуты, Сыктывкара, Норильска, Якутска. В районе самого Плесецка создается город ракетчиков-Мирный. Продолжается строительство сотен объектов: стартовых и технических позиций, наземных и подземных сооружений, шоссейных и железных дорог, аэродромов и вертодромов. Идет плановая, уже хорошо отлаженная подготовка частей, штабов и служб.

Безусловно, генералу М.Г. Григорьеву пришлось выдержать наибольшие физические, моральные и психологические испытания. Он был дирижером громадного оркестра, управлял тысячами разнохарактерных специалистов, командиров, инженеров и техников, умело перераспределял материально-технические и людские ресурсы. Вся деятельность М.Г.Григорьева характеризовалась высоким организаторский талантом, умением убеждать и требовать, заботливым отношением к людям, пониманием их запросов и нужд, оказанием своевременной помощи, созданием в многочисленных коллективах особого климата, отличавшегося приподнятым настроением, трудовым настроем, нетерпимостью к недостаткам. Командир соединения сочетал в своей работе с людьми моральные и материальные стимулы, многие, заслуживающие того офицеры, выдвигались на руководящие должности. Офицер, прошедший школу Григорьева, считался надежным в службе, преданным делу человеком.

Огромный созидательный труд давал положительные результаты. Все убедились в том, что взятый М.Г. Григорьевым старт дал закономерные итоги. Воины, прибывшие из других видов Вооруженных Сил и еще совсем недавно стремившиеся в буквальном смысле слова «убежать» от ракет, стали настоящими ракетчиками, полюбили грозное оружие. Межконтинентальный ракетный комплекс, воплотивший в себе выдающиеся достижения науки, техники и производства, привлекал к себе своей необычностью. С ним связывали свои судьбы люди профессионально подготовленные, широкого кругозора, сильные духом и щедростью души, большой выдержки и закалки. Ярким образцом всех этих качеств был для подчиненных Михаил Григорьевич, уважение к нему было безграничным. Он не дрогнул перед труднейшими испытаниями и с честью выполнил благородную миссию по обеспечению безопасности Отечества на рубеже пятидесятых и шестидесятых годов.

Формирование соединения было закончено к концу 1958 года, а уже летом 1959 года с высоким результатом был осуществлен первый в истории нашей страны самостоятельный учебно-боевой пуск межконтинентальной ракеты Р-7 частью полковника Г.К. Михеева. По случаю этого замечательного события в районе стартовой позиции был проведен митинг. Руководитель государственной комиссии К.Н. Руднев, главный конструктор С.П. Королев, маршал артиллерии М.И. Неделин тепло поздравили М.Г. Григорьева и весь личный состав, участвовавший в пуске. Это было началом закладки фундамента стратегической мощи ракетно-ядерного оружия. В декабре 1959 года первая боевая стартовая позиция полковника Г. К. Михеева заступила на боевое дежурство; готовились к этому важному событию боевые стартовые позиции, возглавляемые полковниками Н.И. Тарасовым и Г.М. Мерзляковым. Все это было результатом героических дел командира соединения генерала М.Г. Григорьева и его боевых соратников: Ф.С. Хакимова, Н.В. Тарасова, Г.К. Михеева, Г.М. Мерзлякова, а также Г. Егорова, Н. Некрутова, А. Асеева, Г. Филатова, М. Теодоровича, К. Насыбулова. А. Лаврентьева, Н. Шемазова, В. Гаврилова и многих других.

Страна обретала способность уверенно противостоять ядерной угрозе. Но это было только начало. Полученный первый опыт боевого дежурства на боевом ракетном комплексе Р-7 позволил генералу Григорьеву выйти уже в начале 1960 года с предложением об осуществлении свыше трехсот доработок, обеспечивающих резкое сокращение времени подготовки ракеты к пуску. Д.Ф. Устинов дал указание предприятиям промышленности и конструкторским бюро проработать вопрос. В результате большинство предложений было принято, что обеспечило повышение боевой готовности Ракетных войск в целом. В мае 1961 года часть, возглавляемая полковником Г.К. Михеевым, с оценкой «отлично» произвела пуск ракеты Р-7 по новому графику. Одновременно был отработан технологический график последующего пуска. Проведенная исследовательская работа в соединении генерала Григорьева по совершенствованию организации боевого дежурства и сокращению времени подготовки ракет к пускам имела значение государственной важности.

Развитие нового полигона продолжалось. Начиная с 1961 года, наряду с несением боевого дежурства, начинается строительство боевых ракетных комплексов ракет Р-9А и Р-10. Особое место в деятельности М.Г. Григорьева занимает совместная творческая работа на полигоне с С.П. Королевым и другими выдающимися конструкторами отечественных ракет. При этом ярко проявились профессиональные способности Михаила Григорьевича, уважение к нему было безграничным. Он не дрогнул перед труднейшими испытаниями и с честью выполнил благородную миссию по обеспечению безопасности Отечества на рубеже пятидесятых и шестидесятых годов.

Подводя итог, следует подчеркнуть, что период службы Михаила Григорьевича во главе Северного полигона, потребовавший от него максимальной отдачи сил и одновременно яркого проявления таланта, является, пожалуй, наиболее славной страницей его послевоенной жизни. Он оставил там частицу своего сердца.

В мае 1962 года генерал-майор М.Г. Григорьев назначается первым заместителем командующего ракетной армией, управление которой размещалось в городе Винница. В это время командующий и основное руководство армии с частью сил и средств выполняли важное правительственное задание непосредственно на о. Куба, остальные соединения армии жили в режиме «Карибского кризиса», находясь в состоянии повышенной боевой готовности. Опытный военачальник сразу овладел сложной обстановкой и сделал все возможное в обеспечении непрерывного поддержания войск армии в установленной степени боевой готовности, проявив при этом выдержку и самообладание.

В 1963 году М.Г. Григорьев назначается председателем государственной комиссии по испытаниям мощного межконтинентального ракетного комплекса Р-36, главным конструктором которого был академик М.К. Янгель. Могучий ракетный гигант был очень нужен для обороны страны, но одновременно председатель комиссии глубоко понимал повышенные требования войск к эксплуатации ракетных комплексов. Безопасность и надежность нельзя было понижать ни при каких условиях. М.Г. Григорьев был настойчив и последователен в своих требованиях, в чем находил постоянную поддержку у главнокомандующего Н.И. Крылова. В итоге было найдено взаимопонимание сторон. Представители конструкторских бюро и промышленности уяснили, что поколебать разумную и опытную деятельность председателя комиссии по приему комплекса, заставить его понизить требовательность-дело безнадежное. В итоге был принят в 1967 году на вооружение перспективный, оснащенный разделяющейся головной частью комплекс, ставший грозным предостерегающим оружием. За время трехлетней работы председателем комиссии Михаил Григорьевич, по его личному признанию обогатился ценнейшим опытом в общении с конструкторами и представителями министерств оборонной промышленности. За успешно проведенную работу большой государственной важности генерал М.Г. Григорьев был удостоен высокого звания лауреата Ленинской премии. Под его руководством в составе комиссии с полной отдачей работала большая группа генералов и офицеров главных управлений и войск, среди которых следует отметить А. Курушина, Ф. Горина, И. Малахова, Г. Воробьева, А. Матренина, Б. Алескина, В. Русанова, О. Грушина, А. Стрелкоса, Ю. Касаткина, А. Кабанова, Н. Кравца, Н. Романовского, Ю. Мотовилова, Г. Антонова.

В июне 1966 года генерал-лейтенанта Григорьева, проявившего исключительную способность успешно руководить большим воинским коллективом, ракетную эрудицию и оперативно-стратегический кругозор, назначают командующим крупнейшей ракетной армии, имеющей десятки ракетных комплексов различного назначения, размещенных в основном на Украине. Управление армией, как уже упоминалось, находилось в городе Винница. И эта ответственная должность была по плечу военачальнику; он умело преодолевал возникавшие трудности, создавал в работе отношения раскованности и творчества, глубоко и досконально изучал любой вопрос, стремился решать его с оптимальной пользой. Известны примеры, когда командующий не боялся отступить от некоторых положений инструкций, если считал, что это наносит вред делу. Вот два характерных момента. Первый: инструкторская группа армии ставит неудовлетворительную оценку одному из боевых расчетов стабильно подготовленного полка за превышение установленного норматива выполнения операции, которая в целом не повлияла на общее время подготовки пуска. Командарм на месте создает две независимые группы экспертов, каждая из которых, изучив вопрос, доложила, что боевой расчет своевременно выполнил учебно-боевую задачу. Оценка была изменена. Второй: двигателисты боевого расчета не законтрили в соответствии с инструкцией на ракете Р-12 один из 4-х графитированных рулей. Это была типовая неудовлетворительная оценка. Но командарм был другого мнения, хотя все авторитеты согласились с положением инструкции. Михаил Григорьевич, переживая за судьбу расчета и всего полка, ночью дозвонился до главного конструктора ракеты М.К. Янгеля и объяснил ситуацию. Академик твердо заявил, что на точность ракеты это не повлияет, хотя лучше, конечно, выполнять инструкцию. Пусть читатели не подумают, что командующий любил нарушать принятые требования. Просто в любых условиях он глубоким анализом доходил до истины, искал справедливость, чтобы одновременно не были обижены рядовые труженики - ракетчики и не страдала боевая готовность.

Командующий армией, его заместители генералы В. Тарасюк, И. Богданов, Г. Осюков, В. Ханин, а также командиры дивизий генералы В. Воробьев, А. Краснощек, Н. Никифоров, Б. Бондаренко, Н. Лапшин, командиры частей благодаря постоянному применению передовых способов воспитания и обучения добились резкого повышения дисциплины, порядка и организованности, а в итоге и боеготовности войск армии. В 1967 году возглавляемая генералом М.Г. Григорьевым Ракетная армия по результатам проверки комиссии министра обороны получила хорошую оценку и была отмечена в приказе как лучшая в Вооруженных Силах СССР. В винницкой Ракетной армии Михаил Григорьевич стал военачальником оперативно-стратегического масштаба, способным руководить одной из крупнейших группировок Ракетных войск. Он вырос в высокоэрудированного военного и государственного деятеля, глубоко и всесторонне оценивающего военно-политическую обстановку, принимающего оптимальные крупномасштабные решения и твердо претворяющего их в жизнь. В апреле 1968 года генерал-полковник М.Г. Григорьев как один из самых авторитетных и опытных руководителей назначается первым заместителем главнокомандующего Ракетными войсками. В круг его обязанностей входили важнейшие вопросы деятельности войск, и прежде всего поддержания высокой боевой готовности и развития новых образцов ракетно-космической техники. Как показало время, М.Г. Григорьев успешно справился и с этими ответственнейшими задачами, но вхождение в должность первого заместителя главкома было для него достаточно сложным. Генерал-полковник Г.Н. Малиновский вспоминает: «... в личных беседах со мной он не скрывал больших особенностей этой должности, неудовлетворенность многими ограничениями, свойственными положению заместителя, и, соответственно, результатами своей деятельности. Однако в своей практической работе стремился быть предельно активным и взыскательным к нам -заместителям главнокомандующего, начальникам управлений и служб. Это был переходный период, нужно было время, чтобы его «переболеть». В этом Михаилу Григорьевичу во многом помогало внимание главнокомандующего Маршала Советского Союза Н.И. Крылова, который подчеркнуто считался с его мнением в решении многих проблем, стоящих перед РВСН.»

Михаил Григорьевич никогда не отмалчивался на заседаниях Военного совета. Его суждения по рассматриваемым вопросам всегда были результатом внимательного изучения состояния дел. Его принципиальность была примеров для участников мероприятий главнокомандующего. С присущим ему едким юмором он умел показать, к чему может привести беспринципность в военном деле. Генерал-полковник М.Г. Григорьев, работая первым заместителем главнокомандующего, постоянно находился в фокусе важнейших событий и дел, чувствовал пульс войск. В выполнении своих широких функциональных обязанностей стремился с полным охватом подходить к решению каждой задачи, не делил их на главные и второстепенные. Особое место занимала работа в войсках, каждый выезд тщательно готовился. Не менее результативной была его деятельность по совершенствованию управления войсками с запасных командных пунктов. Со всей ответственностью он руководил работой целого ряда комиссий, решавших сложные, разноплановые вопросы деятельности Ракетных войск.

По самому широкому кругу вопросов шли люди к М.Г. Григорьеву, шли, зная, что формального рассмотрения их забот не будет, он сделает все, что в его силах, окажет помощь советом и делом. Михаил Григорьевич всегда держал данное им слово, энергично поддерживал все прогрессивные начинания и передовые идеи.

Генерал Григорьев руководил испытаниями и приемом на вооружение новых образцов ракетной техники, в частности ракетного комплекса УР-100Н. Большое место в работе Михаила Григорьевича занимали вопросы освоения космоса в интересах Вооруженных Сил и народного хозяйства. В течение 9 лет он был председателем государственной комиссии по испытаниям ракетно-космического комплекса «Алмаз» с орбитальными пилотируемыми космическими станциями «Салют», руководил полетами космонавтов на кораблях «Салют-2, 3, 5, «Союз»-14,15, 21, 22, 23, 24, заслуженно считался одним из виднейших специалистов этой области.

М.Г Григорьев пользовался исключительным авторитетом среди выдающихся конструкторов ракетно-космической техники М.К. Янгеля, В.Н. Челомея, А.Д. Надирадзе, В.Ф. Уткина, В.П. Макеева, М.Ф. Решетнева, ценивших компетентность, порядочность, способность добиваться решения многих сложных вопросов, постоянно возникавших при создании перспективных систем.

Испытательную работу М.Г. Григорьев любил и глубоко ее понимал. Долгие годы его зрелая плодотворная работа как председателя госкомиссии в оборонной промышленности принималась за образец. В должности первого заместителя главнокомандующего РВСН особо четко проявлялись основные качества этого замечательного военачальника: высокий профессионализм, честность, справедливость, добропорядочность, отеческая забота о подчиненных, вера в них и дело, которому отдавался полностью, простота и доступность в обращении. Чтобы ярче показать это, вновь обратимся к воспоминаниям соратника М.Г. Григорьева генерал-полковника Г. Н. Малиновского: «В конце 60-х годов служба свела нас по совместной работе в аппарате главнокомандующего. До этого наше знакомство ограничивалось участием в общих мероприятиях по плану главкома. Однако я постоянно слышал отзывы о Михаиле Григорьевиче от моих товарищей, служивших в те годы под прямым командованием полковника, а затем и генерала Григорьева. Не припомню ни одного плохого слова о нем как о командире и человеке. Суров, предельно требователен, но справедлив. Ненавидел лентяев, но хорошо видел работяг, и особенно офицеров с хорошей инженерной подготовкой. Личная примерность в труде и службе. Взыскательность к себе. Умение слушать и слышать подчиненных. Всемерная поддержка своих ближайших помощников. Постоянная, непоказная забота об условиях быта войск и семей офицеров. Умение постоять перед старшими начальниками за общие интересы. Это далеко не полный набор отзывов о М.Г. Григорьеве, причем отзывов совершенно разных лет, разных людей, высказанных о нем в независимой товарищеской среде.

Из моего личного общения с Михаилом Григорьевичем я бы добавил его очень высокую личную организованность в ратном труде, умение работать с военными строителями и особенно с промышленностью. Говоря о личной организованности, следует отметить способность Григорьева при очень большой нагрузке не терять контроля за истинным состояния дел на большинстве участков работы. Эта «цепкость» М.Г. Григорьева очень активизировала труд его подчиненных, знавших, что рано или поздно к оценке их труда командир подойдет. Как правило, Григорьев не «перетягивал» за собой проверенные кадры и на новом месте службы внимательнейшим образом изучал полученное «наследство», воспитывал новых подчиненных своей высокой требовательностью, своим постоянно растущим авторитетом и доверием, которое надо было заслужить.

Оценка же неудовлетворительной деятельности кого-либо из подчиненных была суровой, как правило, с большой долей сарказма, но без унижения. Интересно, что Михаил Григорьевич находил возможность заметить положительные результаты в труде у ранее им наказанных подчиненных и умел гласно, особо подчеркнуть эти достижения. А это уже показатель большой человеческой души такого командира. К сказанному следует добавить, что Михаил Григорьевич всегда стремился расширять круг лично ему знакомых подчиненных, и не только в штабах и управлениях, но прежде всего на рабочих местах, боевых постах, в подразделениях и частях. При хорошей памяти на лица и фамилии это делало его очень осведомленным. Подготовленные ему штабом материалы для подведения итогов работы в частях и соединениях и разборы проведенных учений и тренировок в войсках генерал Григорьев использовал как канву, вкладывая в оценку действий войск значительную часть своих личных впечатлений, с конкретными фактами и фамилиями. Такие доклады мало кого оставляли равнодушными.

Не следует считать, что приведенные выше командирские качества и приемы работы были свойственны только ему как командиру. Они присущи большинству зрелых единоначальников, но в личности Михаила Григорьевича они проявлялись очень ярко, вполне гармонируя с его природной любознательностью, непосредственностью и выработанной службой силой воли и организованностью в труде.

Одной из сильных сторон характера Михаила Григорьевича было постоянное стремление учиться. Для него не имело значения, кто в данный момент его может учить. Его учителем мог быть и грамотный солдат и академик. Важно было то, что этот человек был квалифицированным в новом для него вопросе. В освоении нового ему помогали тонкая наблюдательность, большая взыскательность при подборе товарищей.

Не имея непосредственно инженерного, а тем более строительного образования, М.Г. Григорьев тем не менее считался знатоком в вопросах техники и вооружения, хорошо разбирался в вопросах технологии и экономики капитального строительства. Не случайно «едких» вопросов Григорьева побаивались и мы - инженеры и военные строители.

Вне службы, на отдыхе Михаил Григорьевич не уединялся. Был очень подвижен, любил шутку, острое слово, песню. Умел поддержать компанию, но в этом вопросе был очень избирателен. Много и системно читал, был интересным и содержательным собеседником по широкому круг своих интересов в жизни».

В 1979 году М.Г. Григорьев в соавторстве с группой товарищей опубликовали популярную книгу о ракетчиках (она и названа «Ракетчики». ДОСААФ. СССР, 1979 г.). Книга правдиво, широко и конкретно показывает историю развития ракетного оружия и войск в нашей стране. Многие страницы книги посвящены героике боев и памяти воинов-ракетчиков, павших в войне и после нее. Сделана и первая попытка рассказать в доступной форме о службе стратегических ракетчиков. Воспитательное значение этой работы особенно актуально в наши дни. Глубоко зная РВСН, он, как руководитель авторского коллектива, внес большой вклад в создание содержательного военно-исторического труда, посвященного самому могущественному виду Вооруженных Сил, службе в котором он посвятил свою жизнь.

Лауреат Ленинской премии генерал-полковник М.Г. Григорьев был награжден многими орденами и медалями, избирался делегатом четырех партийных съездов, депутатом Верховных Советов УССР, РСФСР, СССР.

В заключение хотелось бы привести выдержку из последней аттестации М.Г. Григорьева, подписанной главнокомандующим РВСН В.Ф. Толубко в связи с переводом его первого заместителя на должность военного советника группы Генеральных инспекторов МО. Пусть каждый знавший Михаила Григорьевича даст свою оценку ее содержания. «За время прохождения службы в ВС СССР аттестуется только положительно. Имеет большой опыт командно-штабной работы. Обладает высокими организаторскими способностями. Как ракетчик внес большой личный вклад в развитие РВСН. Хорошо знает технику, неоднократно назначался председателем госкомиссии по испытаниям образцов ракетного вооружения и космических систем. С возложенными обязанностями справлялся успешно. Умело организует взаимодействие с представителями оборонных отраслей промышленности, НИИ, КБ. Вносит большой вклад в повышение боевой готовности войск и эффективности вооружения. В 1967 году удостоен Ленинской премии. Товарищ М.Г. Григорьев уделяет большое внимание вопросам перспектив развития вооружения, научного сопровождения проводимых в войсках мероприятий. Много и с большой отдачей работает в войсках. Постоянно повышает свои военно-технические знания. ...Требователен, принципиален, внимателен к людям, пользуется авторитетом среди личного состава войск, офицеров и генералов центрального аппарата...».

Одаренному человеку, талантливейшему организатору не всегда сопутствовала удача. Однако Михаил Григорьевич не пасовал, находил вдохновение и поддержку в коллективах, которыми руководил, мужественно преодолевал препятствия и невзгоды, достойно и с честью крепил боеготовность Ракетных войск и оборонную мощь страны.

Сегодня Михаила Григорьевича уже нет с нами. Жестокая болезнь сразила мужественного воина в расцвете сил и таланта. Тысячи людей пришли в Краснознаменный зал ЦДСА проститься с генерал-полковником М.Г. Григорьевым, патриотом нашей Родины. Его похоронили на Новодевичьем кладбище. Проходят годы, но имя генерала Григорьева живет в сердцах воинов-ракетчиков, ветеранов и молодых. Его славные дела продолжают сыновья Владимир, Сергей, Олег. Полковник, генерал-майор и майор Григорьевы верой и правдой служат Родине. Общий стаж службы в Вооруженных Силах династии Григорьевых составляет более 130 лет. Искренний поклон и глубокое уважение за это боевой подруге Михаила Григорьевича, матери его сыновей Вере Геннадьевне.

Генерал М.Г. Григорьев прожил яркую и поучительную жизнь, которую вправе назвать подвигом. Он оставил глубокий след, призванный нравственно воспитывать молодежь, воинов.


НАГРАДЫ ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИКА
ГРИГОРЬЕВА МИХАИЛА ГРИГОРЬЕВИЧА

1. Два ордена Ленина

2. Четыре ордена Красного знамени

3. Орден Отечественной войны I степени

4. Два ордена Красной Звезды

5. Орден «За службу Родине III степени»

6. Медаль «За боевые заслуги»

7. Медаль «За отличие в охране Государственной границы»

8. Медаль «За воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина»

9. Медаль «За оборону Ленинграда»

10. Медаль «За оборону Советского Заполярья»

11. Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

12. Медаль «20 лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

13. Медаль «30 лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

14. Медаль «За взятие Кенигсберга»

15. Медаль « XXX лет Советской Армии и Флота»

16. Медаль «40 лет Вооруженных Сил СССР»

17. Медаль «50 лет Вооруженных Сил СССР»

18. Медаль «60 лет Вооруженных Сил СССР»

ИНОСТРАННЫЕ

19. «Офицерский Крест ордена возрождения Польши»

20. Орден Красного Знамени МНР

21. 30 лет БНА (Болгарской Народной армии)

22. 30 лет победы над фашисткой Германией (Болгария)

23. 30 лет победы над милитаристской Японией (МНР)

24. 50 лет МНА (Монгольской народной армии)

25. 90 лет со дня рождения Георгия Димитрова (Болгария)

26. К 30-й годовщине Словацкого Народного восстания

27. За укрепление братства по оружию I степени (ЧССР)

28. За Одер, Нейссе, Балтику (ПНР)


П О С Т А Н О В Л Е Н И Е М ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА КПСС И СОВЕТА МИНИСТРОВ СЮ3А ССР ОТ 13 НОЯБРЯ 1967 ГОДА ПРИСУЖДЕНА ЛЕНИНСКАЯ ПРЕМИЯ

ГРИГОРЬЕВУ Михаилу Григорьевичу-за работу в области специального машиностроения.

ВЫПИСКА

ИЗ СПИСКОВ СЛУШАТЕЛЕЙ КОМАНДНОГО ФАКУЛЬТЕТА

НАЗЕМНОЙ АРТИЛЛЕРИИ, ОКОНЧИВШИХ АРТИЛЛЕРИЙСКУЮ

ОРДЕНА ЛЕНИНА АКАДЕМИЮ ИМ. Ф.Э. ДЗЕРЖИНСКОГО

В 1941 ГОДУ 151 УЧЕБНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

Воинское звание

Фамилия, Имя, Отчество

Год рождения

Национальность

Примечание

Лейтенант
Григорьев Михаил Григорьевич

1917

русский

Лейтенант Друговейко Петр Емельянович

1917

русский

Ст. лейтенант Джугашвили Яков Иосифович

грузин

Погиб в Великую Отечественную войну

Из 221 выпускника Академии 1941 года в Великую Отечественную войну погибли 71.

Ф О Т О Г А Л Е Р Е Я

М.Г. Григорьев с сыновьями -офицерами-ракетчиками.

Стенд, посвященный генерал-полковнику Григорьеву М.Г. в Центральном
музее Вооруженных Сил РФ

Академик Глушко и генерал-полковникГригорьев
после совещания в НПО «Энергия».

М.Г. Григорьев и В.М. Челомей. Байконур. 1974 г.

Основатель полигона Плесецк

На полигоне Плесецк

Андрей Терентьевич Григорьев

генерал-майор А.Т. Григорьев
Дата рождения (1889 )
Место рождения д. Игнатово Зубцовского района Тверской губернии
Дата смерти 22 июля (1941-07-22 )
Место смерти Москва , СССР
Принадлежность СССР СССР
Род войск войска связи
Звание
Командовал начальник связи Западного Особого военного округа и Западного фронта
Сражения/войны
  • Великая Отечественная война
Награды и премии

Биография

Получил образование в реальном и коммерческом училищах (1906, 1907). В году после окончания учебной команды лейб-гренадерского Екатеринославского полка в звании унтер-офицера назначен начальником телефонной команды полка. Сведений о прохождении службы в Русской армии и участии его в Первой мировой войне в послужном списке нет.
С октября года - в РККА , вскоре стал квартирмейстером батальона связи 2-й Повстанческой дивизии, затем командиром батальона связи 58-й стрелковой дивизии. К окончанию Гражданской войны - помощник начальника управления связи 12-й армии, затем инспектор связи Украинского военного округа.
После окончания Курсов усовершенствования высшего начсостава РККА () и Курсов высшего начсостава штабных работников () возглавлял войска связи Приволжского (1927–1929) и Белорусского (1929–1933) военных округов. С ноября года по 1 апреля года - заместитель начальника Главного управления Народного комиссариата связи (НКС) СССР. С апреля -го по июнь года - начальник кафедры службы связи Военной электротехнической академии РККА, затем помощник по связи армейского инспектора штаба Белорусского военного округа (БВО), с ноября года - начальник войск связи округа. В июне года ему было присвоено звание генерал-майора войск связи.
С началом Великой Отечественной войны - начальник связи Западного фронта .
Арестован 4 июля 1941 года. В приказе наркома обороны СССР И. В. Сталина от 28 июля говорилось:

…б) бывший начальник связи Западного фронта Григорьев А.Т., имея возможность к установлению бесперебойной связи штаба фронта с действующими частями и соединениями, проявил паникерство и преступное бездействие, не использовал радиосвязь в результате чего с первых дней военных действий было нарушено управление войсками…

Письмо А. Т. Григорьева начальнику Управления связи РККА Н. И. Гапичу от 21 августа 1940 года о состоянии связи в РККА

Начиная с 1937 г. по совершенно непонятным причинам служба связи пошла по кривой на снижение своей роли и значимости в армии. Началось ничем не объяснимое сокращение штатов. Дошло до такого состояния, что у начальника связи фронта и армии не оказалось ни в мирное, ни в военное время ни одного помощника или заместителя… Мы потеряли понятие о руководстве нижестоящими начальниками связи, т. к. ни инспекторов, ни вообще командиров связи у меня нет. Это привело к тому, что вместо плана связи и планирования операций начальник связи «висит» буквально на аппарате и отдает распоряжения, т. к. первое отделение выбрасывается по узлам для их подготовки к новому переходу штаба. Такая «метода» работы приводит к совершенно нетерпимому положению, при котором стерлось понятие о службе связи в округе и армии, а остался только начальник связи, который находится в тысячу раз в худших условиях работы, чем это было в период Гражданской войны, где я был именно начальником связи. Мы, связисты, тогда и обеспечивали управление войсками. Руководить могли нижестоящими начальниками связи и строили, хоть и не весьма успешно, систему связи. Сейчас у нас этого ничего нет.
В то же время работа стала во много раз сложнее. Думаю, что дальше так продолжаться не может. Нельзя под видом борьбы с едоками уничтожать систему управления в Красной армии и всю службу связи…
Настоящим я высказал Вам те, с моей точки зрения, недочёты, которые требуют настоятельного изменения.
Так дальше ни работать, ни руководить нельзя, ибо это будет только ухудшать дело связи.

Сейчас иные оперативные решения, и служба связи должна быть на соответствующем месте. В противном случае мы окажемся не способными обеспечить эти решения на поле боя. Время не ждёт.

Приказ с объявлением судебного приговора о расстреле

Текст приказа

ПРИКАЗ НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СССР

С ОБЪЯВЛЕНИЕМ ПРИГОВОРА ВЕРХОВНОГО СУДА СССР

ПО ДЕЛУ ГЕНЕРАЛА АРМИИ Д. Г. ПАВЛОВА, ГЕНЕРАЛ-МАЙОРОВ В. Е. КЛИМОВСКИХ,

А. Т. ГРИГОРЬЕВА И А. А. КОРОБКОВА

По постановлению Государственного Комитета Обороны были арестованы и преданы суду военного трибунала за трусость, самовольное оставление стратегических пунктов без разрешения высшего командования, развал управления войсками, бездействие власти бывший командующий Западным фронтом генерал армии Павлов Д. Г., бывший начальник штаба того же фронта генерал-майор Климовских В. Е., бывший начальник связи того же фронта генерал-майор Григорьев А. Т., бывший командующий 4-й армией генерал-майор Коробков А. А.

Верховный суд Союза ССР 22 июля 1941 г. рассмотрел дело по обвинению Павлова Д. Г., Климовских В. Е., Григорьева А. Т. и Коробкова А. А.

Судебным следствием установлено, что:

а) бывший командующий Западным фронтом Павлов Д. Г. и бывший начальник штаба того же фронта Климовских В. Е. с начала военных действий немецко-фашистских войск против СССР проявили трусость, бездействие власти, отсутствие распорядительности, допустили развал управления войсками, сдачу оружия и складов противнику, самовольное оставление боевых позиций частями Западного фронта и этим дали врагу возможность прорвать фронт;

б) бывший начальник связи Западного фронта Григорьев А. Т., имея возможность к установлению бесперебойной связи штаба фронта с действующими частями и соединениями, проявил паникерство и преступное бездействие, не использовал радиосвязь в результате чего с первых дней военных действий было нарушено управление войсками;

в) бывший командующий 4-й армией Западного фронта Коробков А. А. проявил трусость, малодушие и преступное бездействие, позорно бросил вверенные ему части, в результате чего армия была дезорганизована и понесла тяжелые потери.

Таким образом, Павлов Д. Г., Климовских В. Е., Григорьев А. Т. и Коробков А. А. нарушили военную присягу, обесчестили высокое звание воина Красной Армии, забыли свой долг перед Родиной, своей трусостью и паникерством, преступным бездействием, развалом управления войсками, сдачей оружия и складов противнику, допущением самовольного оставления боевых позиций частями нанесли серьёзный ущерб войскам Западного фронта.

Верховным судом Союза ССР Павлов Д. Г., Климовских В. Е., Григорьев А. Т. и Коробков А. А. лишены военных званий и приговорены к расстрелу.

Приговор приведён в исполнение.

Предупреждаю, что и впредь все нарушающие военную присягу, забывающие долг перед Родиной, порочащие высокое звание воина Красной Армии, все трусы и паникеры, самовольно оставляющие боевые позиции и сдающие оружие противнику без боя, будут беспощадно караться по всем строгостям законов военного времени, не взирая на лица.

Черушев Ю. Н. Расстрелянная элита РККА (командармы 1-го и 2-го рангов, комкоры, комдивы и им равные): 1937-1941. Биографический словарь. - М. : Кучково поле; Мегаполис, 2012. - С. 452-453. - 496 с. - 2000 экз. - ISBN 978-5-9950-0217-8 .

Поезд спешил по Великой Сибирской магистрали, по бесконечной и бескрайней железной дороге. Тысячи верст, прочерченных по телу Империи из девятнадцатого века в двадцатый. Первая ниточка, наброшенная на Гулливера лилипутами. Путь к океану? На край земли? К процветанию? В никуда?

Паровоз своим большим желтым глазом выхватывал из векового забвения пушащиеся снегом ели. Потоком воздуха состав закручивал спираль ледяного фейерверка, подымал её к пьющему луну небу, и с хохотом швырял обратно елкам в лицо. Воздух гремел. Потом останавливался. Луна была внимательной и круглой. Снег блестел. Луна молчала. А когда исчезал из виду красный фонарь последнего вагона, Сибирь, ежась, поправляла снеговые шапки и, вздохнув, оставалась ждать вынесения приговора своей беззащитности.

Вагон не был заполнен даже наполовину. Война не остановила жизнь в огромной стране, но добавила к тревоге недавно поселившейся в ней, острый аромат ожидания боли. Дмитрий Ильич Григорьев был ранен в одном из первых сражений русско-японской войны. Истребованный им по завершении лечения отпуск закончился. Недолгие проводы. Слезы матери.
Полуслепая полубезумная нянька. «Митенька, за что же тебя, пусть бы меня старую поубивали». Штабс-капитан разводит рукой горький папиросный дым, и память о расставании с домом.

Ближайшее к нему купе открывается. Лизонька Пятикрестовская появляется перед ним. Она выпускница Смольного благородного института, едет домой в Иркутск. Ей еще нет двадцати. Обаяние молодости, живущее в ней, искупает её слегка тяжеловатый подбородок и нос, слишком римский для этой части света, зато глаза у неё сияют бирюзой. Она так долго дышала воздухом Петербурга, что не могла не стать эмансипе.

Дмитрий Ильич радовался в поездке каждой их случайной встрече. Увидев ее сейчас, он улыбнулся. А она без церемоний обратилась к нему.

Господин штабс-капитан, вы молчите уже три тысячи верст, и я скоро лопну от нетерпения узнать, какие тайны вы скрываете.
Нет, эмансипе ещё не достаточно укоренилась в ней. Лиза сконфузилась и покраснела. Дмитрий Ильич, машинально поправив воротник, ответил:

Смею ли я докучать вам своими тайнами?
-Почему нет?
- Я боюсь скомпрометировать вас в глазах вашей серьезной спутницы.
- Она моя тетя, и она глухая, если вы даже объявите себя шпионом микадо, она никому не расскажет.
- А вы?
- Я? - вихрь смятения вспыхнул в ее глазах, она моргнула, лицо ее приобрело вид трогательной беззащитности. Она поднесла руку к лицу офицера и коснулась шрама на щеке, - Что это у вас? Шимоза?
- Помилуйте, это я в детстве кипятком обварил, на няньку налетел. Но скажите, откуда в вас все это? Шимоза? Микадо? Зачем?
- Потому что война. Из газет. Вы осуждаете?
- Я не смею…

Синяя ночь. Под луной никого. Но если внимательно приглядеться где-то там внизу, среди безмолвной тайги, спешит к Байкалу и таращит свою недрёмную фару, маленький поезд. В нем множество припасов, угля, воды, необходимые дорожные инструменты, поклажа, пассажиры, переплетенье человеческих судеб и два сердца встретившихся неотвратимо и случайно.

Подполковник Григорьев задумчиво смотрел на улицу. Серые клубы папиросного дыма эфемерным косматым чудовищем медленно выползали из раскрытого настежь окна и растворялись в пустоте маленького московского дворика.

За его спиной, на широком столе, покрытым легкомысленной цветастой скатертью, находились приготовленные письменные принадлежности. Лежал пустой лист бумаги. Ему только предстояло стать письмом. Подполковник медлил. Он хмурился и от волнения покусывал уже начинающий седеть ус.

«Семейная жизнь. А не поздно ли ты спохватился? Чай уже не мальчишка за барышнями бегать. Но ведь ты её любишь? Да, люблю. Люблю больше жизни, как никогда никого не любил! Тогда в чем дело? Напиши ей, признайся! Боишься? Трус! В атаку ходить не боялся, а здесь спасовал!»

Григорьев нервно затушил папиросу в пепельнице, решительно сел за стол и вывел на чистом листке бумаги:

« Уважаемая, Елизавета Андреевна!»
С минуту разглядывал завитушки на буквах, потом скомкал бумажный прямоугольник и бросил в мусорную корзину. Схватил новый лист и написал:

« Милая моя, Елизавета Андреевна!
Простите. Долго не решался написать Вам. Не знал, как Вы отнесетесь к моим словам. Но больше не могу бороться с собой. Я постоянно думаю о Вас. Вспоминаю нашу встречу в одиннадцатом году. Знаете, Елизавета Андреевна, я полностью согласен с господином Чеховым, когда он сказал, что из всех сибирских городов самый лучший Иркутск. Я полюбил этот город, потому что там живете Вы».

Григорьев вскочил со стула. «Господи, да причем здесь город!»
Снова закурил.

В дверь тихонько поскреблись.
-- Да, Василий!
На веснушчатом лице денщика застыла робкая улыбка.
-- Ваше Высокоблагородие, Дмитрий Ильич, не угодно ли отобедать?
-- Спасибо, Василий, я не хочу.
-- Как же так? С утра ведь ничего не ели! Может хоть чаю… с булочкой?
-- Нет, Василий. Иди, пожалуйста.
Денщик, опустив голову, побрел прочь, но у двери остановился.
-- Дмитрий Ильич, а правду сказывают, что австрияки сербам войну объявили?
-- Правда.
-- Господи спаси! – Перекрестился Василий. – Не зря я говорил месяц назад, не простят германцы им наследника…
--Иди же братец, – заторопил Григорьев, - и думай и говори поменьше, а то социалистом станешь.
--Я, Дмитрий Ильич, по коммерческой части определяться думаю.
--Ну, и хорошо, разбогатеешь - не забудь тогда нас нищебродов.
--Да как же можно?
--Иди я сказал!

Когда за денщиком закрылась дверь, Григорьев снова сел за стол.

«Словно все вчера было. Гостиница «Амурское подворье», книжный магазин Макушина и Вы, Елизавета Андреевна. Помните, в театре Гиллера, в зале, на той удивительной выставке автографов, Вы взяли меня за руку? Я до сих пор ощущаю тепло Ваших пальцев. Еще тогда я должен был сказать все нужные слова, но не решился. Я хотел признаться Вам и не смог. Мне очень стыдно. Но если еще не поздно! Умоляю Вас, Лиза, ответьте мне, могу ли я надеяться считать Вас моей невестой?
Прошу Вас, ответьте мне! Иначе мое сердце не выдержит!
Я люблю Вас, Лиза!

P.S. В сентябре у меня положенный двухмесячный отпуск.
Смиренно жду своей участи.

Дмитрий.

Григорьев долго смотрел на исписанный лист бумаги, борясь с желанием скомкать, растоптать его, стереть в порошок. Потом глубоко вздохнул и старательно вывел в правом нижнем углу дату «29 июля 1914 года».

«Ужасно холодно. Какой жуткий мороз. И пить хочется». Короткие красно-синие тени заката проскользнули по маленькому окошечку каретного сарая. Полковник Григорьев лежал на полу, разглядывая серый деревянный потолок. Сквозь неплотно пригнанные доски, подобно новогодней мишуре, сыпались снежинки, падали на лицо и полковник слизывал их языком. «Я жив, кажется. Мерзну. Значит, они меня не убили. Сволочи! Ненавижу!»

Дверь его темницы распахнулась. Раздался чей-то визгливый смех:
-- Дивись, Мыкола! Як эта белая моль жирует!
Чувствительные удары сапогом по посиневшим отмороженным босым ногам, заставили Григорьева глухо застонать и отползти в глубь сарая.

Добре! А то боляче кучеряво живешь! Приймай сусидив, барин!

Петлюровцы втолкнули в помещение двух пленников. Скудного света с улицы было достаточно, чтобы понять: мужчина и женщина.Оба одеты в мешковатые солдатские гимнастерки, босые.

«Им хуже, чем мне, - отстраненно, подумал Григорьев, - Мне хоть шинель оставили. Значит это большевики. С ними гетман не церемонится. А эта женщина…, похоже, уже за тридцать, как нелепо на ней смотрится мужская одежда. Наверное, редкая дура раз увлеклась революционными бреднями. Ну что ты смотришь на меня, убогая? Лица не видно, белое пятно. Думаю, ты не красавица, но что они с тобой сделают подумать страшно…»

Дверь едва успела закрыться, как отворилась вновь. Молодцеватый петлюровский «офицер» с лихо заломленной на затылок черной меховой «Мазеповкой» с прищуром оглядел арестантов и поманил пальцем мужчину:
--Выходь, москаль! У атамана до тебя разговор будет!

Снова наступила тишина. Григорьев закрыл глаза. Может, заснуть? А утром? Какая разница, что будет утром. А эта женщина? Она же закоченеет. А может для неё это лучший вариант? Полковник Григорьев решительно встал и обратился к ней:

Сударыня, прошу простить меня за навязчивость, но здесь очень холодно! Осмелюсь предложить Вам свою шинель!
Она издала вздох похожий на стон:

Вы всегда были галантным кавалером, Дмитрий Ильич.

Полковник оцепенел. Не может быть. Этот голос… У него закружилась голова. А в следующую минуту он уже сжимал её в объятьях, целовал холодные щеки и плакал.

Лизанька! Как же так получилась?! Как же это?!
Она тоже плакала, отворачивала от него лицо, пыталась отстраниться, но он всякий раз вновь и вновь находил её губы. Его руки жадно шарили по ее груди, он задыхался от нестерпимого желания обладать ею, немедленно, сейчас!
Вырвавшись из его объятий, она вскочила и тяжело дыша, попыталась застегнуть ворот гимнастерки.

Не надо, Дима. Сейчас не подходящее время.

Полковник рассмеялся.

О чем ты говоришь, Лиза?! Сейчас самое время! Долой стыд! Кажется так, говорят твои нынешние товарищи?! А нам уже нечего ждать! Нас, может быть, завтра расстреляют!
Словно в подтверждение его слов невдалеке грянул одиночный выстрел. Она вздрогнула, посмотрела на него широко открытыми какими-то безумными глазами и быстро заговорила:
--Да, да, Димочка, ты прав! Другой возможности не будет! К чему эти глупые предрассудки! Я ведь всегда любила только тебя! Ты мой единственный мужчина! Другого у меня не будет!
Григорьев шагнул к ней.

Нет! – Неожиданно закричала она. – Сначала поклянись! Поклянись, что не отдашь им меня в руки! Я приму это, как милость от тебя, как избавление!
Григорьев оцепенел.

Ты хочешь, чтобы я тебя…
--Да! Да! – Истерично зарыдала она. – Я этого хочу!
Полковник молчал. Елизавета подошла к нему, опустилась на колени, обхватила его ноги руками, доверчиво прижалась.
--Умоляю тебя… Поклянись…
Перед его глазами стояло хорошенькое личико Лизоньки Пятикрестовской - выпускницы Смольного благородного института, гремели колеса Транссибирского экспресса, и искрился снег на высоких елях.

Клянусь!

Василий стал парижанином. К парку таксомоторов он присовокупил парафиновый завод. Женился на Маше Соломонович и решительно не испытывал никакой ностальгии по прошлому, за исключением одного обстоятельства. Василий с какой-то маниакальной заботой постоянно беспокоился о встреченном на чужбине старом командире, которого не видел со дня своего производства в чин летом шестнадцатого года. Сегодня он нашел Григорьева в бистро за гаражами.

За столиком с единственной чашкой остывшего чая, высилась бледная тень былого полковника. Григорьев был невменяемо пьян, но своего бывшего денщика узнал, и силился ему улыбнуться.

Дмитрий Ильич, вы губите себя этим. Перестаньте, прошу вас.
--Василий, пусть дадут ещё водки, молчи, молчи-слушай, утром… утром двери открылись… и я ослеп…

Помилуйте, Дмитрий Ильич, но нельзя же, вы же… невозможно слушать!

Отстань. Утро… столько света никогда не видел, в раю нет такого света, солнце сияет, снег блестит, а перед сараем петлюровцы. Один в скоморошьем кафтане, помнишь скатерть в московском доме, такой же цветом, он на лошади. Кобыла красавица, никогда таких не видал. Переступает по снегу. Ноздри. Губы. Расцеловал бы…

Дмитрий Ильич, вы больны, я отвезу вас домой.
--У меня нет дома, нет родины, и даже старая нянька от меня отказалась, я на побывку приехал, а она увидала меня и за печь кинулась, и кричит: «Нет, ты не Митька, чужой ты!» Я - чужой, понимаешь, чужой…. Слушай, одному тебе расскажу, грех на мне великий. В девятнадцатом, под Киевом, в брошенной усадьбе…

Умоляю вас, перестаньте…

Дурак! Я всю жизнь людей умертвлял, я в штыки ходил, а голыми руками не смог, касаюсь Лизоньки, пальцы немеют. Снял крест нательный, думал шнурком. Страшно стало. Ремень с брюк потянул – неловко. А она засмеялась и показывает. Вон висит в углу уздечка красивая кавказская, как уцелела она здесь? Страшно когда думаю, для чего уцелела. Я же после Лизоньки... Удавиться хотел. Не смог сволочь. Не смог. Не смог я, Васька. Водки мне дай!

А утром вывели, прилетел этот с золотой кисточкой на шлыке, в кафтане, как наша скатерть, помнишь? Кривая сабля на ремне пляшет, кобыла под ним танцует. Орет: «Кто такой?» Они ему: «Москаль.» «Да что он сробил, шо вы его вбить думаете?» «За жадив вступился!» «И сразу вбить? Сорок горячих ему!» «Он ещё большевичку задушил!» «Я последний раз кажу вам – сорок горячих ему. И всему куреню выступать». Упал я на снег. Небо. Голубое. Ангелов там видимо - невидимо и Лизонька моя, там. Меня подымают. На ногах не стою. Устал. Крайний, перекрестил нагайкой и на конь. Смотрю вслед. На рысях идут, из-под копыт летят к небу пласты серебряного снега и сияние и Ангелы поют. Тошно-то как, Васенька!

Новенький американский «ФордТ» остановился у меблированных комнат, где снимал угол полковник Григорьев. Василий вылез первым и поспешил обойти машину, чтобы привычно взвалив на плечи свою нетрезвую ношу подняться с ним на второй этаж. Однако, сегодня, едва он вышел из автомобиля, Дмитрий Ильич открыл глаза, стремительно достал из перчаточного отсека револьвер и приставил к своему виску.
Бывший денщик остолбенел:

Батюшка! Дмитрий Ильич! Ты что?!

В глазах полковника зияла пустота. Грянул выстрел.

Захлопали крыльями взлетевшие с крыш голуби. Невдалеке раздалась французская брань. С верхних этажей кто-то выплеснул из окна воду, кто-то рядом закричал по русски: «Караул!». Василий долго стоял опустив голову, потом сорвал свой картуз, с остервенением швырнул на пыльную мостовую и, сутулясь побрел прочь. Его плечи сотрясали рыдания.

В этом очерке я пробую в одиночку преодолеть силу, перед которой вот уже 95 лет не может устоять никто…

МРАЧНАЯ ТАЙНА КРЕПОСТИ КОВНО
С 19 по 26 сентября 1915 года в Минске прошел суд. Двинский военно-окружной особого присутствия. Другим словом – трибунал! Судили Владимира Николаевича Григорьева, трижды кавалера самой высокой награды Российской империи – ордена Св.Владимира 2-й, 3-й и 4-й степени (с бантом), героя Шипки, выпускника Казанского пехотного юнкерского училища и Николаевской академии Генерального штаба Российской империи, бывшего начальника штаба Варшавской крепости, бывшего коменданта Огановской крепости, бывшего коменданта Севастопольской крепости, а с июля 1909 года коменданта крепости Ковно, генерала от кавалерии. Приговор трибунала гласил:
«По всем изложенным соображениям и на основании высшей меры… особое присутствие Двинского военно-окружного суда постановило: подсудимого, бывшего коменданта Ковенской крепости генерала от кавалерии В. Н. Григорьева, как признанного виновным в противозаконном бездействии власти, выразившемся в неучинении должных распоряжений к приведению крепости в оборонительное положение и в самовольном оставлении во время боя крепости, не вызывавшемся исполнением долга службы, при уменьшающих вину его обстоятельствах, по лишению воинского знания, чинов, орденов, знаков и медалей, дворянства и всех прав состояния исключить из военной службы и сослать в каторжные работы на 15 лет с последствиями».
Приговор утверждаю, 8 октября 1915 г. гор. Минск. Генерал от инфантерии Эверт».

До 5 марта1918 года Владимир Николаевич Григорьев находился в тюрьме г. Орла, откуда был выпущен вместе с другими арестованными при освобождении тюрьмы по случаю Октябрьской революции, но в тот же день снова задержан. Оказался в питерской тюрьме «Кресты». 1 мая1918 года был освобожден по амнистии вместе с бывшим военным министром Сухомлиновым. Дальнейшая судьба «трижды героя Российской империи» генерала Владимира Николаевича Григорьева неизвестна.
В этой связи приведу некоторые косвенные и прямые «письмена» характеризующие действия В.Н. Григорьева отечественных авторов. Подчеркну: ни у немецких, ни у французских, ни у английских ничего подобного нет.
Вот косвенное:
« Доверие к крепостям было подорвано... На русских крепостях (Ковна, Новогеоргиевск) влияние морального фактора сказалось в еще большей степени; к тому же здесь были налицо плохие качества командования в лице комендантов этих крепостей. Эти два фактора были решающими…»
Тебе понятно читатель?! Повторяю для большего запоминания! Позорная сдача этих крепостей была обусловлена лишь двумя факторами: полным отсутствием боевого духа солдат их гарнизонов и полной военной бездарностью комендантов.
А вот именитые сведения:
«Под салюты немецких фугасов 5 августа сдано было Ковно (комендант Ковенской крепости генерал Григорьев сбежал)» Лауреат Нобелевской премии А.И. Солженицын.
«При освобождении из тюрьмы получили свободу и все уголовные. Среди них был и генерал Григорьев, предатель крепости Ковно». Лауреат Нобелевской премии А.И. Солженицын.
«Комендант крепости Ковно генерал В.Н. Григорьев бежал от вверенных ему войск и 5 августа крепость сдал». Выдающийся советский историк А.М. Зайнчковский.
«Комендант крепости Ковно Григорьев проявил малодушие и 5 августа сдал крепость немцам». Блистательный современный белорусский военный историк В.В. Бешанов.
«Генерал крепости Ковно попросту сбежал из своей крепости» Известный современный российский историк А. Алексеев, журнал «Русский спецназ».
«9 августа (так в документе. О.М.) комендант крепости Ковно Григорьев без сопротивления (так в документе. О.М.) сдал крепость врагу». Из Комментариев к сборнику карт по I мировой войне.
«22 августа пала крепость Ковно, брошенная бежавшими в тыл генералами Меллером и Григорьевым». Известный советский писатель и историк М. Касвинов.
А вот сведения лишь из двух кандидатских диссертаций наших ученых.
Первое:
«На наш взгляд, поражение крепости в столь быстрые сроки произошло из-за слабого, плохо подготовленного гарнизона, и неумелых, подчас преступных действий командования крепости в лице коменданта Григорьева и его штаба. Если бы не действия Григорьева, гарнизон крепости мог бы удерживать свои позиции еще 2-3 месяца».

Второе:
« В этом поражении во многом виноват комендант крепости, генерал Григорьев, который позорно бежал, когда его войска еще пытались построить оборону вокруг VI форта. Увы, история не сохранила имена отважных солдат и офицеров, сражавшихся в I, II и III фортах до последней возможности (да сохранила, сохранила! О.М.) К великому сожалению, в историю «попал» только трус - генерал Григорьев».
А вот устные сведения.
Много раз мне приходилось бывать в Каунасе. Музей «9-й форт» -- одна из главных достопримечательностей этого прекрасного города, знаменитый когда-то на весь Советский Союз. В день его посещало до двухсот экскурсий, то есть до 6 тысяч человек. Если прибавить неорганизованных туристов, которые всегда примыкают к организованным и слушают экскурсоводов, то будет все 8 тысяч. В месяц -- до 250 000 тысяч. В год – до 3 миллионов человек. Каждая экскурсия начиналась у входа в первый каземат. Не знаю, как сейчас, но в 70-80-е годы именно здесь буквально все каунасские гиды говорили так:
--Уважаемые туристы, мы находимся у входа в 9-й форт. Всего вокруг нашего города царским правительством было построено 12 фортов. Вся эта мощь называлась в те годы Ковенской крепостью. Это была первоклассная крепость! Но в I мировую войну она не сыграла ровно никакой военной роли. Она была трусливо, бездарно и без единого выстрела сдана германским войскам ее комендантом, царским генералом Григорьевым.

Экскурсоводы в те времена были более свободными людьми, чем, например, ученые или журналисты, КГБ особого внимания на них не обращал. В ходе экскурсий они часто позволяли себе отступать от канонов, придавать некоторым событиям не официальные оттенки. И для меня по сей день загадка, почему именно в этом месте эти умные парни и девушки строго следовали букве и духу пособий методических отделов своих экскурсионных бюро, а также текстам сотен туристических справочников. Если принять во внимание блестящие ораторские способности каунасских экскурсоводов, впечатляющие голосовые данные, располагающий внешний вид и высокую образованность – можно без всяких усилий представить себе эффект от такого вступления. Москвичи, ленинградцы, новосибирцы, куйбышевцы, киевляне, жители сотен других городов СССР на примере генерала Григорьева получали еще одно подтверждение, что более бездарных генералов, чем российские генералы I мировой войны история человечества не знала. Они согласительно кивали: мол, да, поведение коменданта крепости Ковно, является образцом русской военной тупости. А потом вся эта информация липкой смолой расползалась по стране...
Дабы уразуметь, что к чему, нам нужно сначала определить, зачем эта (и другие русские крепости) крепости строились в 300-400 верстах от западных границ Российской империи. А поскольку найти ответ очень трудно, его не дает ни один историк той войны, вынужден отвечать за них.
Крепости эти строились только на случай возможного нападения Германской империи на Российскую империю и служили прикрытием крупных промышленных центров России на случай именно такой, а не какой-то другой войны. Военными планами российского Главного и Генерального штабов предполагалось встретить возможное нападение немцев глухой обороной и завершить – понуждением к миру без ввода русских войск на территорию Германии.

Буду рад, если кто-то критиков меня опровергнет!
Однако к великому несчастью народов Германии и России начальный период войны на Западном театре военных действий произошел с точностью наоборот. Российские армии, в соответствии с пунктами российско-французского договора 1892 года, первыми совершили вторжение на территорию Германии. При этом народ страны Гоголя никак не мог предположить, что народ страны Гегеля в 1914-м году не только выстоит, но и пойдет в наступление, и что германскую армию при этом уже не встретит, как задумывалось при строительстве этих крепостей, свежая и хорошо подготовленная армия России.
Мрачная тайна крепости Ковно заключается в потрясающе трагической судьбе ее коменданта Владимира Николаевича Григорьева, в клевете, которая сопровождает эту судьбу вот уже 95 лет, а также забрызганных помоями, героических бойцах его гарнизона.
Так что же случилось с этой крепостью и ее комендантом?!
А вот что!
14 июля 1915 года в Риго-Шавельской операции столкнулись части двух армий: Неманской германской под командованием генерала Отто фон Белова и 5-й российской под командованием Павла Адамовича Плеве. Северный и южный фланги Неманской начали движение на окружение русской 5-й. Один из ударов, который предполагался немцами, был удар на Вильно в обход крепости Ковно с севера. 25 июля, благодаря действиям П.А. Плеве Риго-Шавельская закончилась срывом немецкого плана, 5-я сумела отскочить и не попала в окружение. Правда, немцами был захвачен Паневежис, крайне важный город для дальнейшего наступления. Немецкая армия Отто фон Белова приостановилась перед практически не защищенным стыком 5-й и 10-й русских армий. Знаменитая Баварская конница уже чистила своих породистых коней, чтобы совершить свой блистательный Свенцянский прорыв! Только вот теперь обойти крепость Ковно стороной немцам было не суждено. Белов знал, что здесь сконцентрирован 90-тысячный гарнизон и 21 июля приказал 10-й германской К. Литцмана ликвидировать его.
А крепость уже была брошена на произвол военной судьбы, самой жестокой и беспощадной из всех возможных судеб! К этому дню командующий русской 5-й Павел Плеве, прямой начальник Григорьева, о крепости забыл, не до крепости ему было…
А теперь отвлечемся, читатель!
С 30-х годов ХХ века весь интеллектуальный мир Европы и Америки стоял на ушах от ворвавшейся тогда в него философии экзистенциализма. Сартр, Камю, Хайдегер, Ясперс, Габриэль Марсель, Бубер, Бердяев, Шестов, Василь Быков писали об основных проявлениях человеческого существования: о заботе, совести, решимости, борьбе, страдании, смерти на… пограничных стадиях, когда человек стоит сам перед собой и не перед кем больше, «когда даже Бога нет», и свободно выбирает, как поступить перед накладывающейся лично на него ответственностью за все происходящее вокруг.
Запомнив это, перенесемся теперь в 23 июля1915 года в штаб крепости и незаметно постоим за спиной Владимира Николаевича.
Он сидит за столом и поочередно читает два противоположных по содержанию приказа. В случае невыполнения – оба грозят позором военного трибунала. Приказы были вручены Григорьеву почти одновременно. Он – перед той самой экзистенциальной проблемой личного выбора: какой из этих двух приказов выполнять?
Под первым подпись Верховного главнокомандующего Российской армией Николая Николаевича, Великого князя. Это приказ Ставки командующему 5-й русской армии Павлу Плеве, а, следовательно, и коменданту крепости Ковно Владимиру Григорьеву. Он озаглавлен «НИ ШАГУ НАЗАД!» В двух словах -- все его содержание. Второй приказ отдан Павлом Плеве, повторяю: прямым начальником Григорьева. Содержание второго зачеркивает содержание первого. Павел Адамович приказывает войскам 5-й армии отступить виду опасности полного окружения армии.
Отступить, или принять сражение?! Каково?!
Григорьев мог отступить к Вильно. Отступил бы – имел бы все основания помахать перед членами трибунала приказом уже отступившего Павла Плеве, которого позже не только не подвергли суду по законам военного времени, но даже назначили командующим войсками фронта.
А если не отступить, как удержаться?!
Разведка уже доложила, что фон Белов готовится двинуть на крепость всю 10-ю армию Карла Литцмана. У нее многоопытные кадровые войска, прошедшие горнило Восточно-Прусской и Августовской операций: два корпуса, семь дивизий, из которых 3-я -- гвардейская, четыре бригады и один полк. Артиллерии в 12 раз больше. Вчера из Гродно сообщили, что на подъезде -- три «Большие Берты». Эти чудовища бьют на дальность 14 километров 1000-килограммовыми снарядами. И снарядов у них с избытком. Здесь будет ад. Они же начнут лупить «по площадям», а не прицельно, сметут с лица земли все, любой бетон превратят в пыль, все будет перемешано, стрелки перестанут различать, где свои, где чужие. Что этому противопоставить? Ковно, не Севастополь. Тут не первоклассная крепость. Денег на ее реконструкцию и укрепление ни копейки не давали! 1-й, 2-й, и 3-й форты – кирпичные. 7,8, 9-й и 10-й не достроены. 11-й и 12-й – в геодезической разметке. Более или менее оборудованы лишь три 4-й, 5-й и 6-й. А удерживать надо будет все. И гарнизон второразрядный. Правильно сказал генерал Лемке: «Владимир Николаевич, в Ставке все прекрасно осознают, что крепость падет в течение суток, поэтому вам никогда не дадут хороших войск, не тратьте сил на уговоры. Великий князь Николай Николаевич почти созрел отдать приказ на эвакуацию имущества и боезапаса».
Да, в составе гарнизона крепости тогда была всего одна боеспособная часть -- полк стрелковой школы. Остальные назвать полноценными, то есть предназначенными для крепостной обороны было нельзя.
Сколько сможет держать оборону сборная пограничная дивизия под артобстрелом -- максимум 3 часа, если… не будет сметена артиллерией. А пять полков 104-ой пехотной дивизии? Они же, кроме окопов, ничего другого не видели. Три бригады охраны, четыре запасных батальона, морской батальон можно лишь символически принять во внимание. Ну, от силы двое суток, продержатся артбатареи стрелковой школы, сибирцев да крепостной охраны. Каунасская добровольная рабочая дружина, инженерные, автомобильные и жандармские части – даже принимать во внимание не стоит! А если положить на эту чашу весов, что некоторые части прибыли в крепость только 5-6 июля и для войны в казематах непригодны?! А что делать с теми, которые прибудут 25 июля, в день, когда немцы, возможно, начнут штурм? С ходу бросать в бой? Это же гарантированная гибель! «Господи Всевышний, Ваше Величество, Господи! Что делать, подскажи!»
Конец первой части

Оригинал темы находится по адресу.